Фокусник

Тулькебаева Эльмира

Люди всегда боялись непохожих на них людей. Издавна они верили, что многие, на первый взгляд ни чем не отличающиеся от других люди, обладают волшебными способностями. Называя их ведьмами и колдунами, их жестоко истребляли. Лишь немногие дожили до наших дней. Пряча свои таланты под масками, они живут среди нас. Такие, как фокусники.

***

I.

Лондон 1886 г.

Вы верите в чудо? Нет? Странно…многие люди не верят в чудеса, не замечая, что чудеса у них творятся прямо под носом. Я хочу рассказать вам историю, которая произошла со мной в 19 лет. Историю, которая очень сильно изменила мою жизнь.

Итак, меня зовут Джоанна Баркер. Я жила в Лондоне, самом прекрасном городе на свете. Работала я в продуктовой лавке мистера Блэка. Заработок у меня был небольшой, всего 39 фунтов стерлингов в месяц, поэтому приходилось постоянно экономить.

В один из прекрасных летних дней я, как обычно, была в лавке. Стрелки на часах показывали без десяти одиннадцать, покупателей еще не было. Яркий солнечный свет падал в окно, оставляя на полу тень от дерева. Листочки слегка покачивались на ветру.

Вдруг зазвенел дверной колокольчик, и в лавку вошла моя лучшая подруга Джессика Мэйсон.

– Привет, Джоанна!

Все вокруг удивлялись нашей дружбе. Родители Джессики были богатыми и добрыми людьми, и Джессика всегда имела все самое лучшее. Познакомились мы с ней в моей лавке, и сразу стали лучшими подругами. Джессика не была избалована своим положением в обществе, а ее родители не были против нашей дружбы.

– Доброе утро, Джессика!

Джессика обладала красивой внешностью, поэтому ее всегда окружала толпа кавалеров, на которых она не обращала внимания.

– Как прошло свидание с сыном судьи Тёрпина?

– С Уильямом? Никак, мрачный и скучный тип, он постоянно говорил только о себе. Мой папа купил нам билеты на представление, чтобы мы провели сегодняшний вечер вдвоем, но еще одного такого вечера я не выдержу! Поэтому, пойдешь со мной?

– На какое представление?

Ее глаза озорно заблестели:

– На представление фокусника месье Леофара Леона!

Для пущей убедительности она вытащила из сумочки два билета и потрясла ими в воздухе.

Месье Леофар Леон! Известие о его приезде потрясло весь Лондон. Он был знаменитым фокусником, гастролирующим по разным городам. Его представления имели огромный успех, и все мечтали попасть к нему. Весь Лондон пестрел афишами о его приезде.

– Самого месье Леона? Джесс…я не могу. Это очень дорого.

– Джоанна, перестань. Я приглашаю тебя сходить со мной, иначе я отдам билеты родителям, – она протянула мне билет.

Я колебалась…соблазн сходить на представление великого фокусника был велик. Сама я не смогла бы купить билет, иначе пришлось посадить бы себя на полуголодную диету.

– Хорошо, – я взяла билет. Джессика просияла.

– Вот и отлично! Я зайду за тобой сегодня в семь вечера. Будь готова!

И развернувшись на каблуках, она вышла из лавки.

II.

Месье Леон должен был давать свои представления в течение месяца в Альберт – Холле.

Я никогда раньше не была в театре. По такому случаю я надела маленькое черное платье с белым воротником моей покойной матери.

Ровно в семь часов вечера к моему дому подъехал кэб. Я вышла на улицу, в кэбе меня ждала Джессика, как всегда безупречно одетая.

За веселой беседой мы не заметили, как подъехали к театру.

Я до сих пор помню, как меня поразило его великолепие! Для меня он выглядел, как роскошный дворец, из окон которого лил яркий золотой свет. Из Холла звучала приятная музыка, и отовсюду туда стекались толпы людей: пожилые чопорные дамы в великолепных платьях, в сопровождении своих кавалеров, семьи с весело смеющимися детьми, молодые девушки и юноши. Все они спешили в Альберт – Холл, как мотыльки на яркий свет.

Войдя в Холл, я остановилась в нерешительности. Его внутреннее убранство поражало и радовало глаз. Под искусно расписанным потолком висели роскошные хрустальные люстры, освещая ровным светом пространство вокруг. Свет ламп отражался в зеркалах с резными золочеными рамами. Около стен стояли статуи, казалось, их каменные лица пристально следят за нами.

– Пойдем, – Джессика потянула меня за рукав в сторону зала.

Удобные красные кресла, расписной потолок, большая сцена, сейчас скрытая от нас плотным занавесом, люди, рассаживающиеся по своим местам – все это кружилось у меня перед глазами.

Мы заняли свои места, ровно посередине зала. Рядом с нами сидела молодая семья, маленький мальчик лет семи вытягивал шею, чтобы получше рассмотреть сцену.

Свет погас. Разговоры тут же стихли, занавес открылся.

В центр сцены упал луч света, освещая силуэт человека в черном цилиндре и с накидкой на плечах. Его лицо было скрыто под белой маской. Месье Леон, а это несомненно был он, взмахнул руками, и в это же мгновение сцену залил яркий свет и заиграла громкая музыка. Представление началось.

Я никогда не видела ничего подобного! Весь вечер Леон поражал публику своим мастерством: из своего черного цилиндра он доставал кроликов и голубей, в течение нескольких секунд открывал самые хитроумные замки сейфов, легко освобождался от смирительных рубашек, цепей и наручников.

Сколько еще чудесных фокусов он проделывал, но самое интересное было в конце.

Ассистентка Леона, высокая стройная блондинка, вынесла на сцену большую, с человеческий рост деревянную раму, обтянутую белоснежной тканью. Тихо заиграла музыка. В зале воцарилась гробовая тишина.  Девушка поставила полотно так, чтобы зрителям было видно, что за ним никого нет. Месье Леон подошел к полотну, и начал водить руками в воздухе, будто бы вытягивая из пустоты невидимый канат.

В тот же миг по залу разнесся удивленный возглас. Я во все глаза уставилась на полотно. По спине пробежал холодок, и я тоже невольно ахнула…на полотне начал проступать человеческий профиль! Он то появлялся, то исчезал вновь. Казалось, что за полотном стоит человек, прильнувший лицом к натянутой ткани, но сзади никого не было! Люди удивленно зашептались, а Леон продолжал колдовать над полотном. Очертания лица на белой ткани становились все более отчетливыми…месье Леон подошел к ассистентке. Она стояла с подносом в руках, на котором лежал револьвер. Леон взял револьвер, отошел на несколько шагов от полотна и прицелился. Весь зал замер в ожидании. Раздался выстрел, лицо исчезло и по полотну стекла струйка крови. На мгновение в зале воцарилась тишина, и тут же стены Альберт – Холла сотряслись от громоподобных аплодисментов. Потрясенные зрители поспешили к сцене с букетами цветов, а месье Леофар Леон вернул ассистентке револьвер и скрылся за кулисами…

На улице было уже темно и дул прохладный ветерок. Мы с Джессикой шли по тропинке к ожидавшему нас кэбу.

– Ой, Джоанна, я забыла свою сумочку в театре! – Джессика остановилась.

– Жди меня здесь, я схожу за ней, – сказала я, возвращаясь в Альберт – Холл.

В зале было темно, свет освещал только сцену, на которой до сих пор стояло белое полотно. Мои шаги гулко отдавались в пустом зале. Взяв в руки сумочку Джессики, я еще раз взглянула на сцену. В нескольких шагах от полотна, не замечая меня, стоял мальчик в черном пиджачке. Тот самый, который сидел рядом с нами на представлении. Протянув руку, он осторожно дотронулся до красной кровавой дорожки на белой ткани. И тут произошло нечто непонятное: полотно вдруг начало светится, свет становился все ярче и ярче, заливая все пространство вокруг. Я в ужасе отшатнулась и упала на пол. Мальчик вскрикнул, и исчез в ярком потоке золотого света. Я закрыла лицо руками, чтобы не ослепнуть. Но вот свет начал меркнуть. Я осторожно открыла глаза. На сцене стояло белое полотно без кровавой дорожки. Мальчика тоже нигде не было.

Я схватила сумочку и сломя голову бросилась из зала, боясь оглянуться назад.

На улице меня ждала Джессика.

Всю дорогу домой она о чем-то весело щебетала. Я совершенно не слышала ее. В голове у меня был полный кавардак, сердце сковал ужас.

Дома я долго не могла заснуть. Перед моим мысленным взором возникало искаженное ужасом лицо мальчика, исчезающего в полотне.

III.

Темный мрачный коридор. На стенах горят факелы, отбрасывая длинные зловещие тени. Я иду вперед, кажется, этому коридору никогда не будет конца. Сердце громко стучит в груди, заглушая звук собственных шагов. Но вот впереди замаячило что-то белое. Я подошла ближе и остановилась в нерешительности. Передо мной стоит белое полотно. По спине пробежал холодок, я осторожно провела рукой по золотой раме полотна. Металл был холодный.

– Ну здравствуй, Джоанна, – раздался низкий хриплый голос у меня за спиной. Я резко повернулась: передо мной стоял высокий человек в черном одеянии и белой маске на лице.

Взмахнув руками, он погрузил коридор во тьму. Меня охватил панический ужас, сердце готово было вырваться из грудной клетки, я дико закричала и проснулась.

Сердце все еще бешено колотилось в груди. За окном пели птицы. Наступило утро.

– Это всего лишь сон, – я встала с кровати, – всего лишь сон. Все что я видела просто не может быть правдой, наверное, я просто переволновалась.

На душе стразу стало спокойно. Я привела себя в порядок и пошла на работу. На улице было тепло, солнце ласково согревало кожу. Мимо меня проходили люди, каждый занятый своим делом. Все ночные страхи рассеялись.

Улица пестрела всевозможными вывесками и объявлениями. Одно из них привлекло мое внимание, и я подошла чуть ближе, чтобы прочитать его. « Внимание! Розыск! Пропал ребенок! Джимми Финн исчез при загадочный обстоятельствах, не вернувшись домой после театрального представления! Всем, кто обладает какой-либо информацией, немедленно обратится в полицию!» – гласило объявление. Ниже прилагалась фотография мальчика. Это был тот самый мальчик, который сидел рядом с нами на представлении.

  Хорошего настроения как не бывало. Я сорвала объявление и положила его себе в карман. «Так это был не сон, – размышляла я,– и что же мне теперь делать? Идти в полицию? Но что я им скажу? Мне никто не поверит».

Тревожные мысли не покидали меня в течение всего дня, я была рассеянной, лицо побледнело, губы были сжаты в тонкую нить. Покупатели интересовались, не случилось ли у меня чего. «Случилось» – думала я, но вместо этого отвечала «Все нормально».

Около пяти часов вечера, когда покупатели разошлись, в лавку вошла Джессика. Увидев меня, она нахмурилась.

– Что с тобой?

Посмотрев в ее глаза, я глубоко вздохнула, и рассказала все, как на духу. Джессика слушала меня, не перебивая. Окончив рассказ, я задала свой главный вопрос:

– Ты мне веришь?

– Джоанна, ты же моя лучшая подруга. Конечно, верю.

В тот момент я испытала небывалое облегчение, улыбнувшись, я крепко обняла Джессику.

– И что нам теперь делать?

– Нужно идти в полицию!

– Джесс, ты смеешься? И что я им скажу? Что видела, как полотно засосало Джимми Финна?

Джессика нахмурилась.

– Да, это плохая идея. Но мы же не можем так все бросить!

– Я весь день думала об этом, и у меня есть неплохая идея. Нужно разузнать, где живет этот Леон.

– Но как?

– Завтра у него очередное выступление, – к горлу подкатил ком, при мысли о том, что случиться завтра с Джимми Финном, – давай проследим за ним, когда он будет возвращаться домой.

– Хорошо, встретимся завтра у театра в девять часов. Джимми мы уже ничем помочь не сможем, но хоть остальных спасем! – и Джессика вышла из лавки, оставив меня наедине с моими мыслями.

IV.

Я снова стою перед белым полотном в длинном черном коридоре. Красный свет факелов падает на него, и кажется, что оно объято огнем.

Вдруг сзади меня послышались осторожные шаги. Я повернулась и увидела Джимми, на нем был все тот же черный пиджачок. Испуганно озираясь по сторонам, он прошептал:

– Его душа в белом полотне!

– Что? – я непонимающе уставилась на него.

– Душа фокусника в белом полотне! – прошептал он, и, повернувшись, убежал в темноту.

– Стой! Стой, Джимми! – закричала я, побежав вслед за ним, – Джимми!

– Джимми... имми… – ответило эхо.

Споткнувшись обо что-то, я упала и открыла глаза.

Я лежала на полу в своей комнате. Было еще темно.

– Джимми..., – прошептала я.

Взвинченные нервы не выдержали, я обхватила голову руками и заплакала.

***

Без четверти девять я была уже у театра. Джессики еще не было. Из Альберт – Холла доносились громкая музыка и аплодисменты зрителей. Я старалась не думать сейчас о Джимми.

Дул прохладный ветер. Успокаивающе шуршала листва деревьев, на небе начали появляться первые звездочки.

Аплодисменты стихи, и из театра начали выходить потрясенные люди. Они громко что-то обсуждали, спорили и смеялись.

«Ну, где же Джессика?» – подумала я, оглядываясь по сторонам. Становилось все прохладнее, я зябко повела плечами.

 – Джоанна! – Джессика стояла под большим деревом.

Постепенно зрители совсем разошлись. Уличные фонари освещали пустынную улицу, в траве запели светлячки, на небе не было ни одного облачка, представляя нашему взору яркие звезды.

Вдруг из театра вышла фигура, облаченная в черный балахон.

– Пойдем, – Джессика кивнула в его сторону.

Горделиво расправив плечи, человек быстро пошел по улице. Мы шли за ним попятам, держась на расстоянии.

Уже совсем стемнело. На небе появилась полная луна.

Черный человек быстрым уверенным шагом шел вперед. Чтобы не отстать, нам пришлось перейти на бег. Свернув в подворотню, он исчез из нашего вида. Мы побежали за ним, свернули за угол, но там никого не оказалось.

– Что за чертовщина?

Перед нами стоял довольно старый на вид дом. Окна его были темными и безжизненными, калитка, ведущая в сад, зловеще скрипела на ветру.

– Никогда бы не подумала, что знаменитый фокусник остановится в этом доме, – пробормотала Джессика.

– Да. Пойдем?

– Туда? Ты с ума сошла?

– Как хочешь, – я смело шагнула за калитку и пошла к дому.

– Джоанна! Стой! – прошипела Джессика, но я, не слушая ее, открыла дверь.

В доме явно никого не было, пахло сыростью, и кругом была сплошная чернота. Я осторожно сделал пару шагов, и наткнулась на столик. Пошарив по нему руками, я нащупала какой-то холодный предмет. Наверху что-то громко стукнуло, и послышались торопливые шаги.

Сердце бешено застучало, я схватила предмет со столика и выбежала на улицу.

– Джессика! Бежим! – что есть силы закричала я.

Увидев мое испуганное лицо, Джессика без лишних разговоров побежала со мной, до самого моего дома.

Мимо нас проносились яркими пятнами уличные фонари, где-то далеко лаяли собаки.

– Стой, Джоанна! За нами никто не гонится, – Джессика схватила меня за рукав, –  Что это у тебя?

До боли в руках я сжимала холодный, как лед, револьвер.

– Я взяла его со столика в коридоре.

– Какой он холодный. И что нам теперь делать? Что нам дал этот поход?

– Пока не знаю. Возвращаться туда сейчас опасно. Утро вечера мудренее. Иди домой.

Этой ночью мне так и не удалось заснуть, потому что я боялась увидеть во сне Джимми, которого мне так и не удалось спасти.

V.

Проведя бессонную ночь, я весь день клевала носом и была рассеянной больше обычного. С трудом отработав свой рабочий день, я отправилась домой. Проходя мимо одного дома, я заметила на нем свежее объявление: Внимание! Розыск! Пропал человек! Джек Грант исчез при загадочный обстоятельствах, не вернувшись домой после театрального представления! Всем, кто обладает какой-либо информацией, немедленно обратится в полицию! На фото был изображен немолодой презентабельный человек в очках. Слезы брызнули у меня из глаз, не разбирая дороги, я помчалась домой.

Ворвавшись в дом, я без сил повалилась на кровать и тут же уснула.

***

Я стою в кругу яркого света, вокруг меня полная темнота. Пытаясь понять, где я нахожусь, я сделала пару неуверенных шагов.

– Воровка! – раздался яростный крик, затем последовал удар по лицу. – Верни то, что украла у меня! – я упала на пол, закричала от боли и страха и проснулась.

Я лежала на полу в своей комнате. Было темно, стрелки на часах показывали два часа ночи. Все лицо горело.

Я вскочила и побежала к зеркалу. Ну и вид был у меня в эту минуту! Под глазами появились тени, лицо осунулось, а от брови до подбородка багровел красный рубец.

– Нет, так больше продолжаться не может! – я схватила со стола револьвер и побежала к Джессике.

VI.

Тук-тук-тук…

На небе ярко светила луна.

Я стояла в саду, под окнами Джессики.

Тук-тук-тук… – уже громче постучала я.

За окном послышались шаги.

– Джоанна? – удивленно прошептала Джессика, открывая окно, – что случилось?

– Нельзя больше ждать! Сколько еще людей должны погибнуть от его рук? Мы должны положить этому конец! Или сейчас, или никогда!

– Хорошо, – Джессика скрылась в комнате. Через 15 минут мы шли с ней в сторону дома месье Леона, ярко освещаемые луной.

– У тебя есть план?

– Нет. На месте разберемся, – я крепко стиснула в руках холодный револьвер.

VII.

Темный мрачный коридор. На стенах горят факелы, отбрасывая длинные зловещие тени. Я иду вперед, кажется, этому коридору никогда не будет конца. Сердце громко стучит в груди, заглушая звук собственных шагов. Но вот впереди замаячило что-то белое. Я подошла ближе и остановилась в нерешительности. Передо мной стоит белое полотно. По спине пробежал холодок, я осторожно провела рукой по золотой раме полотна. Металл был холодный.

– Осторожней! – прошептала Джессика, стоявшая сзади меня у двери.

Языки пламени отражаются на золотой раме, заставляя его таинственно переливаться.  

– Ну здравствуй, Джоанна, – раздался низкий хриплый голос у меня за спиной. Я резко повернулась: передо мной стоял высокий человек в черном одеянии и белой маске на лице. Он крепко держал Джессику за горло, ее лицо перекосило от ужаса, пытаясь ослабить железную хватку, она вцепилась пальцами в руки фокусника.

Я схватила револьвер и прицелилась ему в лоб.

– Не глупи, Джоанна. Мы же оба знаем, что ты не выстрелишь, – его вкрадчивый голос лишал силы воли. Руки предательски затряслись, – отдай мне револьвер, и я отпущу вас.

– Джоанна, стреляй! – прохрипела Джессика. Ее лицо приобрело синеватый оттенок.

– Опусти револьвер, – он игриво склонил голову на бок.

«Нет уж» – я скрипнула зубами, зажмурила глаза и выстрелила.

Раздался грохот. Я открыла глаза. Джессика лежала на полу, жадно глотая воздух, а месье Леона нигде не было. Была только горстка серого песка, черная мантия, цилиндр и белая маска.

– Ты в порядке? – я кинулась к Джессике, приподнимая ее за плечи.

– Да, – прохрипела она, – неужели все закончено? Мы победили? – ее голос дрогнул.

«Душа фокусника в белом полотне» – всплыло из подсознания испуганное лицо Джимми.

– Нет. Ничего не кончено. Вставай и помоги мне, – я подошла к полотну, – нужно отнести его на пустырь и сжечь.

  Вдвоем мы кое-как обернули полотно простыней, найденной в доме, и перевязали шпагатом.

Сначала полотно показалось не очень тяжелым, но с каждым метром оно становилось все тяжелее и тяжелее. К тому же мы выбирали длинные окольные пути, избегая освещенных улиц.

Я больше не могу, — простонала Джессика.

Потерпи, осталось совсем немного, — подбодрила я.

Когда мы дошли до пустыря, у меня болела спина и ныли все мышцы. С облегчением мы бросили полотно на землю.

Я вытащила из складок платья бутылочку.

– Что это? – спросила Джессика.

– Абсент. Чтоб лучше горело, – я открыла бутылочку и вылила ее содержимое на ненавистное полотно, затем взяла револьвер и пару раз выстрелила в него. Синий язычок пламени пробежал по полотну.  Внезапно дикий вопль разнесся по пустырю. Это был вопль человека, бьющегося в самой ужасной агонии. Никогда в жизни мы не слышали такого страшного крика, переходящего в жуткий, душераздирающий вой.

Пламя охватило все полотно, затрещала рама, и вой прекратился. Я заворожено смотрела на костер. Чудилось, что из пламени на меня смотрят горящие яростью глаза фокусника.

– Джоанна, пойдем домой. Все кончено, оно сгорело, – Джессика тронула меня за плечо.

Очнувшись, я с трудом отвела глаза от едва тлеющих углей. Во всем теле чувствовалась страшная усталость.

Джессика обняла меня за плечи, и мы пошли прочь от пустыря.

– Все кончено, – я вздохнула полной грудью, вдыхая аромат летней ночи.

***

С тех пор прошло уже много лет. Полиция так и не нашла ни фокусника, ни пропавших людей. Мы с Джессикой часто вспоминаем эту историю, за чашкой чая.

В память о месье Леофаре Леоне у меня остался холодный револьвер, как напоминание о том, что чудеса есть. И вовсе не обязательно для этого встретить таинственного фокусника, убивающего людей. Мы ждём чуда и порой не замечаем что оно где-то рядом... Будьте как дети, верьте в чудеса.